Как удивительно все-таки устроена человеческая психика – мы прощаем обиды, стираем из памяти плохое и делаем вид, что не помним самые страшные минуты и дни. Те самые, от которых больно сжимается сердце, льдинкой этот ужас спускается глубоко в душе, и рука сама уже тянется к тревожному чемоданчику.

Именно таким страшным днем стало 24 января 2015-го – в выходной день ничего не подозревающие мариупольцы мирно делали покупки на рынке «Денис», кто-то развозил детей в гости к бабушкам и на занятия, кто-то мчался по своим делам, когда случился обстрел микрорайона.

Всего лишь 30 секунд дождя из «Градов» унесли три десятка жизней, более ста человек были ранены, и буквально за полминуты 374 здания разрушены и повреждены! Ужас, кровь и боль – мы помним эти дни, эти раны и эти дыры в многоэтажках. Потом много было разговоров о том, что, мол, обстреляли боевики Мариуполь по ошибке – извините, но в этом случае цена этой ошибки еще более непростительна. Больно еще и оттого, что до сих пор не осужден наводчик Кирсанов, более чем причастный к трагедии «Восточного».

Как доказали, что самолет над донбасским Торезом был сбит именно из российских «Буков»? Все просто – дело имело международный масштаб. В этом «Боинге 777», выполнявшем рейс Куала-Лумпур - Амстердам было 283 пассажира и 13 членов экипажа, все они погибли. И это не замяли,  не оставили просто так – расследование было доведено до конца. Но у нас не международный суд и назначенное на 16 января слушание дела Кирсанова в Мариуполе отложили в очередной раз, теперь уже на 30 января. Верю, что справедливость все же восторжествует.

А у нас тем временем пытались всем миром, всем городом наладить на «Восточном» жизнь. Но это было непросто. Три года назад в подъездах мариупольских многоэтажек появились объявления с просьбами о тишине. «Не хлопайте дверью, страшно!» - молили мариупольцы друг друга, не в силах слышать этот ранее ничем не примечательный грохот металлических дверей. И тогда, вместе с этой тишиной у подъезда они попросили свои воспоминания – не надо, страшно!

К трехлетию обстрела «Восточного» мы готовили в газете «Ильичевец. Город» разворот – хотели дать истории людей, вспомнить еще раз, как это было, чтобы еще ценнее был для каждого из нас очередной мирный день. Но мариупольцы не хотят вспоминать – им больно и страшно. Как мариупольской юной художнице Насте Александровой, которая до обстрела писала яркие, жизнерадостные картины, а после не взялась за кисть ни разу – нет сил писать позитив, а трагедию – тем более.

Но вспоминать все же нужно. Вместе со стремлением уберечь свою память и душу от боли забывается не такая уж давняя история, смазываются факты, наслаиваются небылицы. А очевидцы, вот они – рядом, и мы еще в силах написать реальную, невыдуманную историю «Восточного». Нашего «Восточного».