О том, как именно должно жить человечество, написано множество книг, что люди должны делать, чтобы жить хорошо, что именно - социализм или капитализм - должны стоять во главе угла в системе человеческого устройства, как воспитывать детей, чтобы они выросли достаточно успешными и счастливыми людьми. Верно ли, когда мы заставляем их добиваться всего самим, несмотря на возможность обеспечения их всем необходимым и даже больше. Много историй о том, как миллионеры лишали своих детей наследства, мотивируя тем, что они должны заработать все сами. Верно ли это? Или в нашей жизни столько стресса, что мы должны стараться его максимально сократить, а не приумножить?
Это буквально риторические вопросы для истории человечества и, конечно, для нашей многострадальной страны со всеми нашими историческими травмами, потерями и стрессами. И все же давайте посмотрим глубже.
В психологии есть понятие золотой середины в развитии любого организма, - должно быть достаточно фрустрации (стресса) и поддержки для того, чтобы организм креп, развивался, но не погиб и не погряз в тепле и уюте.
Американский ученый-этолог Джон Кэлхун провел ряд удивительных экспериментов в 60–70-х годах ХХ века. В качестве подопытных Д. Кэлхун неизменно выбирал грызунов, хотя конечной целью исследований всегда было предсказание будущего для человеческого общества. Грызуны дали нам много информации для размышления, и в этот раз показав на своем примере, как зачастую поступаем и мы. Кэлхун сформулировал новый термин «поведенческая раковина» (behavioral sink), обозначающий переход к деструктивному и девиантному поведению в условиях перенаселения и скученности.
В 1972 году совместно с Национальным институтом психического здоровья (NIMH) он провел известный эксперимент «Вселенная-25», его целью был анализ влияния плотности популяции на поведенческие паттерны грызунов. Кэлхун построил настоящий рай для мышей в условиях лаборатории. Был создан бак размерами два на два метра и высотой полтора метра. Внутри бака поддерживалась постоянная комфортная для мышей температура (+20 °C), в изобилии были еда и вода, созданы многочисленные гнезда для самок. Еженедельно бак очищался и поддерживался в постоянной чистоте, были предприняты все необходимые меры безопасности: исключалось появление в баке хищников или возникновение массовых инфекций. Подопытные мыши были под постоянным контролем ветеринаров, состояние их здоровья постоянно отслеживалось. Система обеспечения кормом и водой была настолько продумана, что 9 500 мышей могли бы одновременно питаться, не испытывая никакого дискомфорта, и 6 144 мышей - потреблять воду. Однако такого количества мышей никогда в баке не было, максимальная численность популяции отмечена на уровне 2 200 мышей.
Эксперимент стартовал с момента помещения внутрь бака четырех пар здоровых мышей, которым потребовалось совсем немного времени, чтобы освоиться, осознать, в какую мышиную сказку они попали, и начать ускоренно размножаться. Период освоения Кэлхун назвал фазой А, однако с момента рождения первых детенышей началась вторая стадия - B. С этого момента количество мышей удваивалось еженедельно, через год эксперимента темп роста популяции значительно замедлился, теперь численность удваивалась каждые 145 дней, что ознаменовало собой вступление в третью фазу - C. В этот момент в баке проживало около 600 мышей, сформировалась определенная иерархия и некая социальная жизнь.
Появилась категория «отверженных», которых изгоняли в центр бака, они часто становились жертвами агрессии. Отличить группу «отверженных» можно было по искусанным хвостам, выдранной шерсти и следам крови на теле. Отверженные состояли из молодых особей, не нашедших для себя социальной роли в мышиной иерархии. Проблема отсутствия подходящих социальных ролей была вызвана тем, что в идеальных условиях бака мыши жили долго, стареющие мыши не освобождали места для молодых грызунов. Поэтому часто агрессия была направлена на новые поколения особей, рождавшихся в баке. После изгнания самцы ломались психологически, меньше проявляли агрессию, не желали защищать своих беременных самок и исполнять любые социальные роли. Хотя периодически они нападали либо на других особей из общества «отверженных», либо на любых других мышей.
Самки, готовящиеся к рождению, становились все более нервными, они были незащищенными от случайных атак. В итоге самки стали проявлять агрессию, часто драться, защищая потомство. Однако агрессия не была направлена только на окружающих, не меньшая агрессивность проявлялась по отношению к своим детям. Часто самки убивали своих детенышей и перебирались в верхние гнезда, становились агрессивными отшельниками и отказывались от размножения. В результате рождаемость значительно упала, а смертность молодняка достигла значительных уровней.
Вскоре началась последняя стадия существования мышиного рая — фаза D, или «фаза смерти», как ее назвал Джон Кэлхун. Символом этой стадии стало появление новой категории мышей, получившей название «красивые». К ним относили самцов, демонстрирующих нехарактерное для вида поведение, отказывающихся драться и бороться за самок и территорию, не проявляющих никакого желания спариваться, склонных к пассивному стилю жизни. «Красивые» только ели, пили, спали и очищали свою шкурку, избегая конфликтов и выполнения любых социальных функций.
Также исследователя поразило отсутствие желания у «красивых» спариваться и размножаться, среди последней волны рождений в баке - «красивые» и самки-одиночки, отказывающиеся размножаться и убегающие в верхние гнезда бака.
Средний возраст мыши в последней стадии существования мышиного рая составил 776 дней, что на 200 дней превышает верхнюю границу репродуктивного возраста. Смертность молодняка составила 100%, количество беременностей было незначительным, а вскоре составило 0. Вымирающие мыши практиковали гомосексуализм, девиантное и необъяснимо агрессивное поведение в условиях избытка жизненно необходимых ресурсов. Процветал каннибализм при одновременном изобилии пищи, самки отказывались воспитывать детенышей и убивали их. Мыши стремительно вымирали, на 1 780 день после начала эксперимента умер последний обитатель «мышиного рая».
Перед этим Д. Кэлхун провел еще один эксперимент. Из бака были изъяты несколько маленьких групп мышей и переселены в столь же идеальные условия, но еще и в условиях минимальной населенности и неограниченного свободного пространства. Но к удивлению ученых, «красивые» и самки-одиночки свое поведение не поменяли, отказались спариваться, размножаться и выполнять социальные функции, связанные с репродукцией. В итоге все подопытные мыши умерли.
Джон Кэлхун создал по результатам эксперимента теорию двух смертей. «Первая смерть» — это смерть духа. Когда новорожденным особям не стало находиться места в социальной иерархии, увеличился уровень немотивированной агрессии, что привело к появлению особей, способных только к простейшему поведению. В условиях идеального мира, в безопасности, при изобилии еды и воды, отсутствии хищников большинство особей только ели, пили, спали, ухаживали за собой.
После наступления «первой смерти» физическая смерть («вторая смерть», по терминологии Кэлхуна) неминуема и является вопросом недолгого времени. В результате «первой смерти» значительной части популяции вся колония обречена на вымирание даже в условиях «рая».
О чем нам говорит этот эксперимент? Жизнь, когда у тебя есть только поддержка и никакого стресса, становится неинтересной и скучной. Вырастая таким образом, мы так же, как и мыши, становимся потребителями и перестаем задумываться о чем-то ином, наш мозг перестает искать креативные пути решения проблем, перестает развиваться и, в конце концов, интересоваться чем-либо. Как я и сказала в начале статьи, наша естественная судьба — это жить в условиях давления, напряжения и стресса, при умеренной поддержке, таким образом получая возможность развиваться и двигаться вперед. Отказ от принятия многочисленных вызовов, бегство от напряжения, от жизни, полной борьбы и преодоления — это «первая смерть», по терминологии Джона Кэлхуна, или смерть духа, за которой неизбежно приходит «вторая смерть», в этот раз - тела.
В то же время, слишком много стресса может сломать дух любого человека и любой нации, - то что мы называем психологической травмой, когда уже не хочется даже пытаться что-либо преодолевать. Я не буду проводить параллели с нациями, это несложно сделать и самому, достаточно посмотреть на нашу историю и историю иных народностей. Но, так или иначе, важно помнить, что рая нет, а процесс жизни ценен и самим процессом поиска самого оптимального решения день за днем, а не готовым решением, которое нам приносят на блюдце.
