У детей, вступивших в сознательный возраст в последние два года Отечественной войны, было много развлечений. Девчонки расчерчивали мелом на тротуарных плитах классики и прыгали, сменяя одна другую. Скакалка имела не последнее место в их играх. Тем более, что особого оборудования не требовалось – выпросить у мамы или бабушки клочок бельевой веревки – скачи, сколько хочешь. Устав от игр подвижных, в пору цветения акации девочки собирали ее цветы, запихивали в чудом сохранившиеся довоенные, а порой и дореволюционные флакончики от духов и лекарств, добавляли воду, затыкали их пробкой - вот вам и духи. Устав от прыганья и беготни, девочки прятались от солнца где-нибудь под козырьком двери, играли в «кремешки», проявляя при этом чудеса жонглирования. Тряпичные куклы тоже присутствовали в девичьем обиходе.
Читайте также: Мариуполь: 22 июня 1941 года
А мальчишки? У них - самодельные самокаты, состоящие их двух дощечек и двух подшипников. А еще - рогатки с резиной от противогазов, охота с этим оружием за воробьями. Кто постарше - у тех самопалы. Удочки из длинной кленовой прямой ветки, суровой нитки, бутылочной пробки с воткнутым перышком, свинцовым грузиком и…. и крючка. Можно идти на рыбалку. Ну, еще были игры: лапта, «казаки-разбойники», «цурка», городки и другие не олимпийские виды спорта.
Но самая главная игра - футбол. Двор на Торговой улице был интересен тем, что значительная часть его была пуста и относительно ровна. Она-то и стала «стадионом». Разметка поля состояла из одной поперечной линии, отмеренной шагами и начерченной палкой. Эта линия обозначала середину поля. Ширину ворот определяли шагами и отмечали половинками кирпичей. За этой процедурой ревностно следили обе команды в полном составе, чтобы все было честно.
Долгое время для игры служил тряпичный мяч. Изготовление его было чрезвычайно просто: выпросить у бабушки старый чулок, набить его тряпьем, зашить ниткой покрепче.
Роли нападающих исполняли быстрые и юркие, медлительные - в защиту. Вратарями ставили самых высоких из них, хотя смысла в этом не было – тряпичный мяч высоко не подбросишь. Просто старшие ребята, бывавшие на стадионе рядом с Городским садом, рассказывали, что вратари в командах были выше всех игроков. Крики азартных игроков, топот их босых ног и пыль столбом взрослые до поры до времени терпели, мол - пусть шумят, зато - на глазах.
Но все изменилось, после того, как дядя Пава Лосев, военный летчик, а после демобилизации - сотрудник спортобщества, подарил ребятам мяч и насос к нему. Пусть кирза его покрышки была слегка потерта, но это был Мяч. Все было прекрасно, можно было взять мяч «на кумпол» и забить гол головой, его можно было «подкатить», передать пас своему игроку. Но это счастье превратилось в прах за несколько секунд. Однажды кто-то из увлекшихся игроков угодил в окно квартиры одной из жительниц двора, Удар был сильный, и стекло разбилось в вдребезги…
С той поры обе команды были изгнаны со двора. Но к тому времени футболисты повзрослели, и стали играть на «поляне» - пространстве за железной дорогой между Пост-мостом и трубой газопровода. Поверхность там была идеально ровной, ее намыли земснарядом еще в первые месяцы строительства «Азовстали». Теперь дворовая ребятня не делилась на две команды, а сражалась с соперниками с улицы Фонтанной. Но и на поляне вместо стоек ворот были обломки кирпичей, а середина поля процарапывалась палкой…
Выпросив «трешку» у мам или бабушек, юные футболисты с Торговой улицы ходили, именно ходили к Городскому саду на стадион «Строитель». Такое название это спортивное сооружение получило по той причине, что капитальный ремонт ему сделал и взял на свой баланс трест «Азовстальстрой». «Болели» кто за фаворитов местного футбола - азовстальскую «Сталь», кто за ильичевский «Судостроитель». Были фанаты «Пищевика» и азовстальстроевского «Строителя». На матчах кричали: «Судью на мыло!», когда усматривали предвзятость арбитра. Громкими криками приветствовали каждый гол. С придыханием произносили фамилии мастеров мяча Ливенцева, Каракаша, Парахина, Балабанова, Котлубея.
Читайте также: «Почему я выбираю… футбол», - Рустам Худжамов
В спорах ребят то и дело звучали футбольные термины «корнер», «аут», «бек», то что они слышали от взрослых болельщиков. Но в 1950 году в газете «Правда» была опубликована работа вождя «Марксизм и языкознание». Где в частности, осуждалось «засорение» русского языка иностранными словами. И теперь вместо «корнер» нужно было говорить - «угловой», вместо «аут» - «вне поля». вместо «бек» - «защитник» и т.д.
Мальчишки внимательно следили за событиями первенства СССР по футболу. Знали наперечет всех игроков ведущих команд того времени. Кто-то болел за московское «Динамо», кто-то за «Динамо» киевское, но больше всего болельщиков - подростков было у «ЦДКА» - команды Центрального дома Красной Армии. Кумирами молодых и старых футбольных фанатов были Лев Яшин и Всеволод Бобров, Никита Симонян и Григорий Федотов, Константин Бесков и Игорь Нетто, Николай Дементьев и Анатолий Башашкин. И вот, что интересно, ведь тогда не было еще телевидения, редкая семья получала газеты, но зато были яркие, эмоциональные репортажи Вадима Синявского, которые транслировались по Всесоюзному радио, а значит заходили в каждый дом. Ведь в описываемый период истории нашего города радиоточки с военного времени никогда не выключались в домах.
Пролетели, прошмыгнули годы и десятилетия. Но проезжая по Торговой улице мимо старинного двора, откуда-то из подсознания всплывают образы игроков команды, у которой не было имени, ни покровителей, ни даже, какое-то время, мяча. Но было жгучее, все другое отвергающее желание играть в футбол. Вот Жора, скрывавший свое «девчоночье» имя Валентин, наш центр нападения; Вова – бек, ушедший на заслуженный отдых с должности начальника цеха; Толя – инженер, преподаватель техникума; Люда и Иза - инженеры-конструкторы, они иногда тоже играли с мальчишками. А еще раньше был Казя, судьба которого неизвестна и Слава, ставший пианистом-виртуозом, заслуженным деятелем искусств. Был и Шура, награжденный орденом за разработку систем космической тематики. Но почему-то никто из нашей команды не стал профессиональным футболистом. Странно...
