Я прожила в Мариуполе 1,5 года, самые «военные» 1,5 года, видела как этот город менялся от начала конфликта и до его трагического разворачивания на границе самого города, видела как изменялось само отношение мариупольцев друг к другу, к конфликту и к переселенцам. Мои отношения с Мариуполем также складывались нелегко, вначале я удивлялась, как резко мариупольчане осудили и отгородились от всего происходящего в Донецке и Луганске, взвинтив цены на квартиры для переселенцев. Затем долго удивлялась почему в Мариуполе все так необычно. Так мало культурных событий, так много простых забот. Потом посетив завод Ильича, и побывав в горячем цеху, я поняла, что сложно думать о чем -то культурном, отстояв рабочий день в таких условиях. Зато есть что- то иное, понятное только здесь, консолидация, гордость, принадлежность, важность.

Вообще же заводы – это отдельный мир и понять его очень сложно человеку с улицы. Династии металлургов – это как династия военных, со своим воспитанием, со своими ценностями, со своими шутками.

Полюбить Мариуполь со временем оказалось несложно. Он открытый, прямой и искренний как ребенок лет 10. Который живет своей жизнью, верит во что- то свое, но всегда открыт для манипуляций. Полюбить Мариуполь легко именно за это, за тяжелый труд, особый менталитет смешаный с гордостью за тяжелый, физический, открытостью ко всему новому, доверием ко всему заморскому и каштанам на проспекте Металлургов, фонтану возле Драм театру, и старому городу, а также людям которые пытаются что- то изменить в нем день за днем.

Самая сильная социальная служба во всей Украине, самая сильная общественная жизнь, самые интересные проекты, много людей горящих идеями. И ни смотря ни на что, большое желание помогать друг другу. Это пожалуй и была последняя капля в моей влюбленности в город, когда после теракта на Восточном я увидела, как много людей помогали друг другу кто руками, кто едой, кто просто добрым словом, все тянулись помочь общему горю, не обсуждая ни убеждения ни верования, такое же я наблюдала и после трагедии в Сартане, и в эти минуты я простила Мариуполю и взвинченные цены на квартиры и все остальное.

Мариуполь удивительный тем, что жизнь кипит ни смотря на близость войны, на взрывы снарядов, люди ходят на свидание, дарят друг другу цветы во время «бахов» в далеке, люди занимаются любовью под споры бабушек на лавочках «кто прав- кто виноват», люди покупают новую одежду и верят в завтра, даже ни смотря на то, что город так и не определился однозначно кто прав, кто виноват, все определились в одном- война это плохо, на этом, пожалуй, и заканчиваются все споры.

Люди ходят на пляж, открывают новые заведения, люди приезжают сюда отдыхать даже с Киева, желая убедится собственными глазами что же тут на самом деле происходит. Люди строят замки из песка вместе со своими детьми и люди рады каждому приехавшему.

Город, живущий юридически в «зоне АТО», формально старающийся вести мирную жизнь, находится в состоянии между молотом и наковальней.

Вернувшись сегодня в Мариуполь спустя 6 месяцев, я с удовольствием обнаружила что появились новые кафе, даже кафе с позитивным названием «Счастье» появились две культурные площадки «Холобуда» и «Тю» где происходят разные мероприятия и приезжают интересные лекторы, много разных проектов, идей и молодых горящих людей.

Полюбив Мариуполь, в какой -то момент я поняла, что близость войны безусловно влияет на ощущения происходящего, все становится острее и быстрее, люди резче, события ценнее, происходящее правдивее, слова резче, именно поэтому было важно и остается важным контролировать конфликтную чувствительность.

Которая, безусловно, начинается и заканчивается прежде всего речью и и мыслями, а также способом себя выражать.

Язык ненависти, к сожалению столь популярен у нас последние несколько лет, все еще остается популярен в городе. С одной стороны, это понятно, люди старательно делятся на своих и чужих, и это понимание немного снижает общий градус напряжения, с другой стороны он же его и повышает.

Есть три вида языка ненависти: жесткий, средний и мягкий. Существуют три классификации «языка вражды» (Верховский).

Жёсткий «язык вражды»:

1. Прямые и непосредственные призывы к насилию.

2. Призывы к насилию с использованием общих лозунгов.

3. Прямые и непосредственные призывы к дискриминации.

4. Призывы к дискриминации в виде общих лозунгов.

5. Завуалированные призывы к насилию и дискриминации (к примеру, пропаганда положительного современного либо исторического опыта насилия или дискриминации).

Средний «язык вражды»:

1. Оправдание исторических случаев дискриминации и насилия.

2. Публикации и высказывания, подвергающие сомнению общепризнанные исторические факты насилия и дискриминации.

3. Утверждения об исторических преступлениях той или иной этнической (или иной) группы.

4. Указание на связь какой-либо социальной группы с политическими и государственными структурами с целью её дискредитации.

5. Утверждение о криминальности той или иной этнической группы.

6. Рассуждения о непропорциональном превосходстве какой-либо этнической группы в материальном достатке, представительстве во властных структурах и т. д.

7. Обвинение в негативном влиянии какой-либо социальной группы на общество, государство.

8. Призывы не допустить закрепления в регионе (районе, городе и т. д.) определенных социальных групп.

Мягкий «язык вражды»

1. Создание негативного образа этнической группы.

2. Упоминание названий этнической группы в уничижительном контексте.

3. Утверждение о неполноценности этнической группы.

4. Утверждение о моральных недостатках этнической группы.

5. Упоминание социальной группы или её представителей как таковых в унизительном или оскорбительном контексте (к примеру, в криминальной хронике).

6. Цитирование ксенофобных высказываний или публикация подобного рода текстов без соответствующего комментария, определяющего размежевание между мнением интервьюируемого и позицией автора текста (журналиста); предоставление места в газете для явной националистической пропаганды без редакционного комментария или иной полемики.

В общем-то если посмотреть классификацию, то станет ясно, что так или иначе мы до сих пор пользуемся всеми тремя группами и когда сегодня в городе я услышала обобщение по отношению к тем или иным поселками вблизи города, я искренне расстроилась, потому что обобщая и используя клише, сегодня в 2016 году, мы не сможем выйти из ситуации зависания между небом и землей, для этого необходимо говорить на уровне отдельных жизненных историй, взглядов, мировоззрений и потребностей, уходить от клише, призывов, а возвращаться к диалогу «ты и я», и тогда возможно разводов на политической теме будет меньше и город со временем перестанет доказывать свою «принадлежность» а сможет просто жить.

Как это сделать?

- уходить от обобщений, они все, они....

- возвращаться к общению «Ты-я»

- не употреблять клише, не давать названия и осудительные обозначений отдельным группам.

- не участвовать в спорах на мировоззренческие, политические темы, выяснения отношений касающихся сторон конфликта, особенно если вы находитесь с оппонентом по разные стороны понимания причин и следствий.

- говорить только о своем опыте и своих переживаниях.

- не употреблять оценочных суждений.

- не пытаться сделать всех своими союзниками в вашем конкретном мнении, а говорить друг с другом об общих проблемах и потребностях в любви, заботе, стабильности, благополучии.

- находить объединяющие точки в диалоге, в деятельности во взглядах.

- создавать объединяющие площадки для совместной деятельности.