23-летний Никита Леуцкий - молодой предприниматель из Мариуполя. Со своей командой он пережил блокаду. В подвале кафе организовал убежище, где укрывались десятки мариупольцев. Сейчас Никита занимается волонтерской деятельностью в Днепре и призывает его поддержать. Далее прямая речь.
В 19 с партнерами мы начали заниматься бизнесом, строили собственное будущее не смотря ни на что, так сказать отказываясь от предложений юности, работали не покладая рук. Но 24 февраля жизнь изменилась.
24 февраля - день, когда счастливая жизнь оборвалась и разделилась на "до" и "после". Днем мы встретились с партнером по бизнесу в Избе-Читальне, и даже не могли представить, что нас ждет дальше.
Первые ночи с начала войны мы ночевали в подвале собственного заведения с друзьями и близкими большой команды работников. С каждым днем в укрытии нашего исторического здания (дома Ильи Юрьева, уже переживавшего войну) собиралось все больше и больше людей.
Каждый день к нам приходили разные незнакомцы из опасных районов города, надеясь на "зеленый коридор”, которого не существовало - они направлялись в центр, где их разворачивали назад. Возвращаться им было уже некуда, а Изба встречала всех.
К нашему убежищу первой прибыла семья из соседнего дома – основатели типографии и туристического агентства Аня, Илья и их дети.
Нас стало больше, но мы не расстраивались. Это были первые дни и в сети бурлил дух скорой победы. Каждый верил, что все будет хорошо.
Однажды выключили свет на двое суток – это был первый звоночек. Потом электричество выключили после громкой канонады и это, к сожалению, уже было навсегда. На 7-10 день мы договорились с Данилом (моим бизнес-партнёром) отпустили все, что было, потому что поняли, что все будет гораздо труднее, чем казалось, и лучше сразу подготовиться морально к ближайшему будущему.
5-7 марта – дни, когда над городом появилась авиация. Страх у каждого в глазах. Скрыть невозможно. Нет света, выключили воду и газ.
Первый громкий взрыв – снаряд попал в дом напротив. Наше здание трясет и мы быстро идем в подвал. Поднимаешься паника, пытаешься ее успокаивать, а внутри хочешь кричать вслух от чувств. Сейчас нельзя быть слабым – для людей вокруг ты и твоя команда единственная надежда на спасение.
Поэтому, сидя в подвале и успокаивая всех, несмотря на собственную тревогу, мы, кажется, ждали конца. Страх, что это никогда не кончится, начинал выворачивать душу наружу. И вот снова тишина. Один из товарищей – Евгений, поднялся наверх.
Прошло несколько минут, и он вернулся со словами "окон нет". На улице минусовая температура, окон нет. Товарищ Денис предложил дежурить, чтобы в помещение никто не проник, ведь внутри уже много детей и пожилых людей. После этого предложения, спать мы начали поочередно, сменами: первая смена с 23.00 до 03.00, вторая с 03.00 до 07.00.
Первая смена. Я сижу в верхней одежде на лестнице в подвал. Мы завесили одеялами проход, но это не спасало, потому что на улице минус и дует ледяной ветер.
Прислушаешься к каждому звуку и ждешь, когда смена закончится, потому что очень хочешь спать. Куртки не снимаешь – потому что сейчас, как никогда, боишься заболеть, ведь болезнь равна смерти. Лекарств нет, невероятно холодно.
Добавим о дежурстве. Однажды, когда из-за дежурства моя недосыпь уже стала нормой, но мозг отказывался это принимать, начались галлюцинации. Ты смотришь во тьме на лицо товарища, а это сидит старик.
Ужасно трясешь головой и потом понимаешь, что видится. Так повторяется изо дня в день, почти каждую ночь. Чередование научило спать сидя или даже стоя просто опершись локтем на край дверного проема на выходе из подвала.
Приготовление пищи занимает очень много времени – людей немало. Все, кто надеялся поскорее успеть на несуществующий "зеленый коридор", не взяли с собой совсем ничего из продуктов. Еды немного, и спустя время пришлось выдавать всем половину, а впоследствии и треть привычной порции.
Сладкое казалось чем-то невероятным и нереальным. После приготовления заходишь внутрь помещения и ждешь, когда согреешься. Снимаешь обувь и кулаками натираешь стопы, чтобы немного согреть ноги.
Однажды к нам пришел мой товарищ Эскандер (псевдоним еще до войны) и принес пол полки колбасы. Этот кусок казался тогда невозможным.
Каждый день ты живешь и ждешь вечера. Вечер – время, когда все гости нашего убежища начинают засыпать. А ты с командой ловишь момент и учишься играть на гитаре, вспоминаешь мотивы песен, распевая их вместе, общаешься со всеми, чтобы не поддаваться панике и сумме.
Сидя в подвале, все знакомые стали тебе друзьями, показали друг другу настоящих себя. Вот будто знаешь человека хорошо, а оказывается совсем нет. Тебе рассказывают о детстве, юности, и в этих словах ты находишь то, что совпадает с твоей собственной историей или совсем не отличается. Удивляешься. Я для себя открыл много людей и что самое главное – открыл с лучшей стороны. Теперь эти люди для меня очень важны.
Кстати, время зря мы не теряли. Чтобы отвлечься от мыслей о родных и любимых, с которыми давно не было связи (а добраться до них практически невозможно с шансами 50 на 50), мы начали осваивать новые для нас занятия. Например, один из товарищей в подвале научил меня играть на гитаре. С другим мы написали песню. С третьим играли в шахматы.
Наверное, невозможно передать чувство, когда не можешь спать от взрывов и мыслей, что где-то сейчас твои любимые и самые важные люди. Голова разрывается. Стараешься отвлечься, чтобы просто отвлечься. Тебя успокаивают друзья рядом. Хотя в их глазах тоже тревога от переживаний и такой же страх за близких, но они все равно поддерживают.
И вот обстановка. Подвальное помещение в 45 квадратов уже вмещает 35 человек. Стоят столы – на них ложились спать девушки из нашего коллектива; после дежурства наши ребята ложились под столы и уже на свободный угол стола. Дальше стояли диваны – на них "проживали" соседка с двумя детьми.
За ними были соединены две скамейки, на которых спали дедушка и бабушка Данила, которые смогли дойти с Левого берега, но по дороге их обокрали и похитили сумку с вещами. Они пришли с одной палкой и кнопочным телефоном в руках. После них стоял стол, на котором "жила" девушка, пришедшая почти пешком в Мариуполь, чтобы вывезти из ада собственного ребенка.
В подвале жили пожилые люди, ранее имевшие жилье в этом здании, несколько семей с Восточного и Левого берега. Люди приходят и приезжают, живут. Едут дальше или обратно домой.
На 21 день войны к нам, в центр, приехал мой отец со словами «нам нужно уезжать сейчас». Я уговорил команду и большинство жителей убежища Избы-Читальные поехать с нами. Садясь к машине, отец сказал мне: "как приедем домой, не пугайся – в доме два трупа". Первый мой вопрос "жива ли мама?". Ответом было "да" и мы уехали.
По пути в нас выстрелил танк и мы чудом смогли спастись - отец сдал назад за несколько секунд "до". Потом помчался сквозь черный дым, ведь обратной дороги уже не было, мы услышали еще автоматную очередь. Чудом оставшись в живых и добравшись до дома, где были родители, я стал свидетелем страшной картины: дом друзей семьи разрушен, как и сотни вокруг.
Все горит, электрические столбы лежат на дороге, догорают автомобили и дома, всюду провода и военная техника. Забежав домой, я вижу кровь на стенах и полу. Спустившись в подвал дома, я увидел маму. Детей и бабушку, живших с внучкой в том доме.
В наш дом попало несколько снарядов – обломками стекла на месте убило ребенка 2х лет и его мать. Остальных жителей пытались спасти, отвезя в ближайшую больницу. После чего он поехал за мной, чтобы вывезти детей - ведь в доме находиться было уже опасно.
Кстати, владелец, вернувшись в дом буквально через несколько часов забрать вещи перед вывозом пострадавших из больницы (так как больницу в этот же день расформировали), рассказал, что в дом попало еще несколько снарядов.
Мы начали сажать детей в машину, попытались завести одну из разбитых машин рядом. Полностью прогнувшись, совсем без окон, обычный “ланос” вместил в себя еще несколько человек. На Стрелке нам помогли и замотали окна пленкой.
Я любил жизнь, я любил свой город, свою семью, свое дело, свою реальность. Теперь у меня ничего нет. Ни дома, ни дела, ни близких.
Прибыв в Днепр и передав детей их родителям, первым местом, куда я попал было First Wave- заведение, которое не функционировало с 24 февраля и работало только как волонтерский центр (именно сюда меня привели мои товарищи, которые на тот момент уже жили в городе).
Здесь кормили переселенцев – людей, которые потеряли все. Вышли волонтеры и так же накормили нас. На следующий день мы решили приехать и помочь: возили и разгружали продукты, помогали во всех необходимых вопросах.
В этот момент Андрей (основатель заведения) был на фронте. Так прошло несколько недель.
Однажды за ужином в First Wave мы познакомились с человеком, которому рассказали свою историю, как уехали с опытом, но без копейки в кармане. После ужина этот человек поднялся и сказал: "Работайте!". Это был Андрей.
Это был шанс на жизнь, новую жизнь. Нас поддержали в Днепре. И после дальнейших разговоров я понял, что мы должны продолжать волонтерскую деятельность.
Сегодня в First Wave мы кормим до 400 человек в день. Многие заведения, которые поддерживали людей, нуждающихся в горячих обедах, останавливают свою деятельность. С каждым днем наша команда волонтеров кормит все больше людей. Мы помогаем, как совсем недавно помогли нам.
Также всеми силами пытаемся развивать заведение, чтобы все члены коллектива также имели хорошее будущее и тоже получили шанс на новую жизнь.
Теперь новый город и совсем другие реалии. Внутри каждого из нас война разорвала на миллионы кусочков. Однако нельзя сдаваться, нужно идти вперед! Мы нуждаемся в вашей поддержке.
Предлагаем каждому из вас встретиться и познакомиться с нами! Заказывайте пиццу, оставляйте правдивые отзывы, отмечайте нас в социальных сетях - все это невероятно ценно. Каждый публичный отзыв и репост обязательно поможет нашему делу расцвести. И потому мы заранее благодарны всем вам!
Что касается меня, то меня можно почти ежедневно встретить в зале, как и всех членов нашего коллектива. Не стесняйтесь подходить и знакомиться, задавать вопросы и общаться, мы всегда радуемся новым знакомствам. Давайте становиться одной большой семьей First Wave!
Ранее мы публиковали жуткие кадры, как мариуполец исхудал до костей, находясь в оккупации
